Мир сошел с ума. Или куда ведут лабиринты политкорректности
В последнее время в мире происходят абсурдные вещи, которые сначала преподносятся нам как очередные причуды западного мира. А впоследствии эти новости муссируются центральными телерадиоканалами, и обыватели начинают воспринимать их как прогрессивные идеи человечества. И в один из светлых дней мы понимаем, что нас не возмущают, как прежде, марши поборников однополой любви или резкие высказывания зарубежных политиков насчет законов, принимаемых в нашей стране в отношении этих самых «однополовиков».
С удивлением мы узнаем о том, что в странах Европы теперь не лояльно маму называть мамой, а папу – папой, теперь каждый из них – «один из родителей». Истоки этого казуса проистекают из все той же идеи «бережного» отношения к чувствам «меньшинств». А кто-нибудь спросил нормально ориентированных граждан об их «ранимости» к публичному обсуждению интимных вопросов? Если у некоторых «товарищей» есть отклонения в половой сфере, эти темы следует поднимать у доктора или психолога, а не ходить по улицам с плакатами: «У меня тут аппендицит розового цвета».
Меньше всего хочется, чтобы наши дети получали такую информацию из общедоступных источников. Нормальные родители смогут самостоятельно обсудить с ребенком как вопросы интима, так и религиозно-воспитательные темы. А недавно принятый закон «О защите детей от негативной информации» вызывает лишь раздражение. Такое ощущение, что законодатели просто сняли с себя ответственность и переложили ее на плечи родителей, которые и так ответственны за своих детей. Например, как поступать родителям во время ужина, когда по радио скороговоркой диктор говорит, что программа предназначена для лиц старше 16 лет? Быстро выгнать из комнаты 15-летнюю д очь, заткнуть уши 9-летнему сыну? А если ребенок все равно услышал – следует его наказать? Ведь в семье нарушен закон! И получается, родители виноваты в том, что не оградили своего дитя от негативной информации, а не те люди, которые высказали ее, и, конечно же, не те, которые законодательно утвердили подобный абсурд.
Может быть, вы слышали, что теперь не политкорректно употреблять слово «негр». Теперь, оказывается, правильно говорить «афроамериканец». Все бы ничего, но эти новаторства отражаются не только на настоящем. Все книги, написанные за 100 лет до этого нововведения, исправляются, слово «негр» заменяется на «афроамериканец». Представляете, как теперь весело читать Марка Твена или Маяковского: «Да будь я и афроамериканцем преклонных годов, и то, без унынья и лени, я русский бы выучил только за то, что им разговаривал Ленин». С одной стороны, кажется, что все это игры политиков и к нам никакого отношения не имеет, а с другой – имеет самое непосредственное отношение. Нас хотят загнать в лабиринты политкорректности, что бы мы бродили там и забывали о реальных насущных проблемах.
Я боюсь лишь одного, что в один из дней у нас запретят слово «любовь», посчитав его слишком эротичным… а потом и саму любовь. И никого это уже не возмутит, вот что самое страшное.